Невиданные доселе возможности открылись перед русским спортом, и в том числе перед легкой атлетикой после Великой Октябрьской социалистической революции.
Правительство молодой Советской республики с первых дней своего существования проявляет заботу о массовом развитии физической культуры и спорта. На предприятиях, в учебных заведениях создаются спортивные кружки и секции. Уже с 1918 года занимающийся в то время военным обучением молодежи Всевобуч берет на себя заботу о развитии легкой атлетики. В городах и селах строятся спортивные площадки, создаются стадионы.
Десятки тысяч юношей и девушек начинают заниматься бегом, прыжками и метаниями. Приобретают популярность кроссы, массовые пробеги, спортивные праздники. Регулярно проводятся и первенства страны по легкой атлетике.
В итоге бурно растут достижения спортсменов. К 1928 году в стране были превышены все дореволюционные рекорды по легкой атлетике.
На средних дистанциях всесоюзные рекорды не раз устанавливали Николай Денисов, Алексей Максимов, Александр Пугачевский. Первый из них успешно конкурировал с одним из сильнейших бегунов мира французом Жюлем Лядумегом.
Целая плеяда талантливых бегунов появилась на длинных дистанциях. Первой ласточкой, предвещающей будущие победы советских стайеров, стал ленинградский бегун Алексей Максунов. Этот худощавый невысокий спортсмен, обладавший удивительной выносливостью и упорством, в 1928 году, в год проведения IX Олимпийских игр, на Первой Всесоюзной спартакиаде в Москве встретился с будущим олимпийским чемпионом финским бегуном В. Исо-Холло и одержал победу.
Со старта бег на 10 000 метров возглавил Максунов. За ним бежали француз Венсен, немец Грааль и финн Исо-Холло. С интервалом в 15—20 метров до третьего километра бег ведет Максунов. Затем его легко достает и обходит финский бегун, который на второй половине дистанции постепенно начинает уходить вперед. Просвет между Исо-Холло и Максуновым постепенно увеличивается. Перед последним кругом он достигает 30 метров. Казалось, что все кончено и исход бега решен, тем более что ленинградец выглядит утомленным. Но происходит неожиданное. Максунов начинает постепенно сокращать разрыв. Однако при выходе бегунов на прямую разрыв достигает еще 10—15 метров. И здесь советский бегун бурно финиширует. Он приближается к Исо-Холло, обходит его и первым касается финишной ленточки.
В предвоенные годы не только в Советском Союзе, но и за рубежом широкую известность приобрели братья Знаменские. Если и бывают люди самой природой созданные для продолжительного бега, то такими людьми были именно Серафим и Георгий Знаменские. Крепкого сложения, с длинными мускулистыми ногами и широкой грудной клеткой, трудолюбивые и настойчивые, они, казалось, не знали усталости.
Само их появление в спорте было поразительно. В 1932 году на одном из московских заводов работали два брата Знаменские: двадцатидевятилетний чернорабочий Георгий и двадцатишестилетний каменотес Серафим.
Братья прослыли даже в кругу товарищей по спорту довольно нелюдимыми. Впрочем, были тому причины. Они небезосновательно опасались репрессий. И когда они уже за свои победы были представлены к правительственным наградам, кто-то из особо рьяных доброжелателей доложил-таки Сталину о происхождении поповских сынков Знаменских. Но Сталин сам когда-то учился в семинарии и отнесся к братьям столь доброжелательно, что даже предложил им свои услуги в плане неприятностей их недругам. Братья от такой награды благородно отказались.
К началу войны они уже завершили свои выступления в спорте. К тому времени уже закончили медицинский институт, стали квалифицированными специалистами, одними из основателей спортивной медицины в стране. Записались в июле 1941 года добровольцами в ОМСБОН — в подразделение, где из спортсменов высокого класса готовили профессиональных диверсантов для работы в тылу врага. Лечение бойцов и контроль за их здоровьем братья успешно сочетали с прохождением полного курса бойца спецназа. Более того, спортивный азарт не переставал вылезать наружу и у Знаменских-офицеров. Знаменитый лыжник Иван Рогожин рассказывал корреспонденту «Труда», как в ноябре 1941 года братья поспорили с лучшими в стране лыжниками-гонщиками и вызвались наперегонки бежать с ними вдоль лыжной трассы. И первый километр даже держались впереди! Но бежать в сапогах по рыхлому снегу, конечно, сложнее, чем нестись по накатанной лыжне. И братья ближе к финишу безнадежно отстали…
В годы войны Знаменские много раз совершали опаснейшие рейды в тыл врага и всякий раз выбирались живыми. Но в смерти обоих до сих пор осталось много непонятного и загадочного.
Судьба будет к ним сурова. Серафим умрет в мае 1942 года, получив в этот же день письмо о смерти матери. Он не смог этого пережить и покончил с собой. А в 1946 году не станет Георгия…
Георгий сильно переживал безвременную смерть брата. У него самого после войны обнаружили рак печени (последствия травмы, полученной на войне), и в декабре 1946 г. он скончался. Братьев похоронили на Ваганьковском кладбище.
Однажды братья пришли на стадион «Серп и молот», где шла сдача норм на значок ГТО.
— Пробежимся, Серафим?
— Пробежимся, Георгий.
И они «пробежались». На финише судьи с удивлением смотрели на стрелки секундомеров.
— Этого не может быть!
— Не может быть? — и, немного отдохнув, братья побежали во второй раз. На этот раз стрелки секундомеров остановились еще раньше. Сомнений не было. Перед судьями были люди исключительной физической одаренности.
Впоследствии Серафим и Георгий не раз устанавливали всесоюзные рекорды в беге от 1500 до 10 000 метров, трижды они восхищали парижан, приходя к финишу первыми в традиционном весеннем кроссе французской коммунистической газеты «Юманите». По своим результатам Знаменские входили в число сильнейших бегунов мира. В их активе была победа над одним из сильнейших бегунов Европы Э. Пурье. Доведись им выступить на Олимпийских играх, они смело могли бы рассчитывать на место на пьедестале почета. К сожалению, советские спортсмены не участвовали в Олимпиаде 1936 года. А затем в проведении Олимпийских игр наступил вызванный войной перерыв.
Впоследствии славу неутомимых стайеров со Знаменскими разделил армейский бегун невысокий крепыш Феодосии Ванин. В первые же послевоенные годы в легкую атлетику пришла большая группа одаренных стайеров, продолжавших традиции Максунова и Знаменских. Это были Владимир Казанцев, успешно выступавший не только на длинных дистанциях, но и в стипль-чезе, офицер Советской Армии, в прошлом незаурядный лыжник Никифор Попов, ленинградец Иван Семенов, горьковчанин Александр Ануфриев.
Постепенно накапливался опыт тренировки в беге на средние и длинные дистанции, совершенствовалось тактическое мастерство, подготавливалась почва для успешных выступлений советских бегунов на международной спортивной арене. Генеральной репетицией для наших стайеров стало их выступление на Олимпиаде в Хельсинки.
После победоносного окончания Великой Отечественной войны неизмеримо вырос международный авторитет Советского Союза. Несомненны были и успехи советского спорта. Вот почему в 1950 году организационный комитет по проведению XV Олимпийских игр в Хельсинки официально предложил СССР участвовать в очередной Олимпиаде.
И вот советская команда в столице Финляндии. Легкая атлетика СССР держит здесь свой первый важный международный экзамен. Этот экзамен тем труднее, что легкая атлетика в Финляндии—спорт № 1. Именно к беговой дорожке, секторам для прыжков и метаний приковано внимание местных любителей спорта. Финские зрители — это взыскательные судьи. Ни одна техническая погрешность бегуна, прыгуна или метателя не укроется от их пристального взгляда. В то же время никто так, как они, не умеет оценить силу, технику, мастерство спортсменов.
И финские зрители по достоинству оценили наших дебютантов. Среди 957 участников легкоатлетических соревнований советские спортсмены пользовались особой популярностью, и прежде всего женщины.
Успешным можно считать и первое олимпийское выступление наших стайеров. Близок к победе в беге на 3000 метров с препятствиями был Владимир Казанцев. Он лидировал большую часть дистанции, и лишь неудачное преодоление барьера и ямы с водой на последнем круге отбросило его на второе место. Первым был американец Гораций Ашенфельдер. Но и серебряная медаль была для Казанцева почетной наградой. Бронзовую медаль завоевал в беге на 10 000 метров Александр Ануфриев.
Как показало будущее, эти успехи стали своеобразной прелюдией к тому, что произошло на следующих Олимпийских играх 1956 года в далеком Мельбурне.
Решение Олимпийского комитета о проведении очередных, XVI Олимпийских игр в Мельбурне поставило в тупик многих, и прежде всего спортсменов Северного полушария. Ведь игры должны были состояться с 22 ноября по 8 декабря, когда в Австралии наступает лето, а в странах Северного полушария уже закончен летний легкоатлетический сезон. Как привыкнуть к австралийскому климату с его повышенной влажностью, резкими колебаниями температуры? Немалую трудность представляло и приспособление к местному времени. Ведь разница со среднеевропейским временем составляла в Мельбурне 7—9 часов.
На этот раз, как много лет назад на Олимпиаду в Стокгольме, часть нашей команды добралась до места назначения морским путем. Но как непохожи были условия этих морских путешествий! Маленькая «Бирма» ни в какое сравнение не могла идти с красавцем — океанским кораблем «Грузия», который был предоставлен в распоряжение спортсменов. Путь от Одессы до Австралии занял 32 дня.
На корабле, длина которого равнялась 156 метрам, а ширина 30 метрам, было все необходимое и для жизни и для тренировок. К услугам наших олимпийцев были и комфортабельные каюты с отличной вентиляцией, и просторные рестораны, и бассейны с морской водой, и многое другое.
Что знали наши спортсмены об Австралии? Что это далёкий таинственный материк, где крупные города расположены вдоль океанского побережья, что живут здесь аборигены, эмигрировавшие сюда англичане и представители некоторых других европейских стран, что фауна страны, представленная прежде всего сумчатыми во главе с длинноногим кенгуру, чрезвычайно своеобразна, наконец, что неисчислимые стада овец — наиболее характерная черта современной Австралии. Скептики острили, что «спортсменам придется жить в палатках под охраной кенгуру».
Между тем Олимпийские игры стали знаменательным событием, к которому жители этой страны тщательно готовились и которое они долго потом не могли забыть. Столько гостей из многих стран мира! Это было настоящим праздником для Австралии.
Мельбурн с нетерпением ждал приезда гостей и открытия Олимпийских игр. Это своеобразный и во многом необычный город. Только его деловой центр — сити застроен многоэтажными домами современной архитектуры.
Остальной же Мельбурн—это маленькие, в большинстве случаев одноэтажные дома-коттеджи с красными черепичными кровлями, окруженные газонами и садиками. В Мельбурне много парков и скверов, великолепный ботанический сад. Бросается в глаза сделанная из дерева и папье-маше и установленная на одной из центральных улиц колоссальная фигура Джона Бетмана, основателя Мельбурна. А над городом раскачивается и шевелит лапами огромный воздушный шар, изображающий кенгуру, — реклама одной из торговых фирм.
Двухмиллионный город приукрасился к Олимпиаде. Трудно было найти дом без олимпийской эмблемы. Олимпийские кольца мелькали буквально всюду—и на окнах домов, и на дамских шляпках.
Погода в Мельбурне обычно неустойчива. Местные жители говорят, что здесь в течение дня может быть четыре времени года. Но она оказалась милостивой к Олимпиаде. В день открытия Игр, который был объявлен нерабочим днем, ярко светило солнце.
22 ноября 1956 года на олимпийском стадионе Мельбурна «Крикет-Граунд» задолго до открытия Игр собралось более 100 тысяч зрителей.
Стадион был переполнен и окружен плотной толпой не успевших достать билет любителей спорта. Оживленно обсуждались шансы команд и спортсменов. Особое внимание привлекала советская команда. Ведь ее выступление четыре года назад в Хельсинки было сенсационным. В неофициальном командном зачете она разделила первенство с командой США. Непосредственно за американцами оказалась наша команда легкоатлетов. Что покажут русские на этот раз? Сумеют ли они повторить свой успех?
Бег—популярный вид спорта в Австралии. Недаром так прославились бегуны из этой страны. Поэтому право внести факел на стадион и зажечь олимпийский огонь было предоставлено юному австралийскому бегуну Рону Кларку, а право произнести олимпийскую клятву — известному рекордсмену в беге на милю, победителю многих международных соревнований Джону Лэнди.
Несмотря на трудный и далекий путь, здесь, в Мельбурне, собрались 883 легкоатлета из 61 страны мира. По традиции парад открыла команда Греции. Многочисленной (свыше 300 спортсменов) была команда США. Американцы в белых куртках прошли перед зрителями, подняв руки в знак приветствия.
Аплодисментами встречают зрители советскую команду. Стройные мускулистые спортсмены нашей страны, одетые в кремовые пиджаки и синие брюки, четким строем проходят вдоль беговой дорожки. Алое полотнище государственного флага СССР несет прославленный штангист Алексей Медведев…
Бег на 10 000 метров проводился в первый день соревнований в 17 часов 40 минут и привлек к себе общее внимание. На старте выстроились 38 сильнейших бегунов из 20 стран мира. Среди них были такие известные стайеры, как англичане Гордон Пири, Кристофер Чатауэй, Кеннет Норрис, венгр Иожеф Ковач, поляк Здислав Кшишковяк, австралийцы Аллан Лоуренс и Дэвид Пауэр. От советской команды на старт вышли трое — Владимир Куц, Петр Болотников и Иван Чернявский.
Кому отдать предпочтение, кто из них станет победителем? На этот вопрос не могли дать ответ даже самые опытные специалисты…
Загрузка...
